Выбор вампира. Поправка на кровь

Источником многих заблуждений в интересующем нас вопросе служит излишнее внимание, уделяемое Трансильвании. Нагромождение этнографических подробностей искажает суть дела. В качестве альтернативного подступа к феномену вампиризма можно рассмотреть, например, фрагмент из японского военного трактата XIV века.

Речь идет о подготовке будущих воинов.

«Обучение в начальной группе не следует растягивать более чем на месяц, ибо дальнейшее обучение может оказаться попросту бесполезным без решающей проверки. Проверкой же служит поединок, предусматривающий обязательное пролитие крови. В ходе такого поединка наставник и определяет пригодность к дальнейшим занятиям.

Ученики, не теряющие самообладания при кровопролитии, допускаются к дальнейшему обучению, и их отбор осуществляется на следующих этапах. Ряд учеников испытывают при виде крови прилив энтузиазма и наилучшим образом используют полученные навыки — их наставник берет на заметку как кандидатов в хорошие воины.

Другие, напротив, чувствуют внезапную слабость и оказываются не в состоянии применить приемы, которыми уже овладели. Таковые дальнейшему обучению не подлежат, ибо шанса стать воинами у них нет».

Процитированный фрагмент текста вводит чрезвычайно важную маркировку — поправку на кровь, введенная поправка, в свою очередь, указывает на некую пропасть, разделяющую смертных.

По одну сторону разделительной черты остаются хронически мирные люди (каким бы вздорным характером они ни обладали), по другую — способные откликнуться на зов, преодолевающий телесную разобщенность смертной природы. О них, по преимуществу, и пойдет речь в дальнейшем.

Решающая роль поправки на кровь известна, можно сказать, капралам всего мира. Она лежит в основе воинской инициации и не слишком зависит от имеющихся арсеналов оружия или концепций строительства вооруженных сил.

Некоторая обыденность и в то же время недоговоренность относительно важнейшей инициации препятствует широким сущностным сопоставлениям; в фильмах трансляция вампиризма обычно опосредуется укусом — выбран и освоен лишь один из многих фольклорных вариантов.

Тем самым кино, будучи едва ли не единственным видеорядом вампирического в современной культуре, утвердило особую компактную атрибутику, включая неизменные в основных чертах правила игры.

Роль Голливуда в интересующем нас вопросе оказывается двойственной: с одной стороны, его кинопродукция не дает изгладиться из памяти важному, если не сказать важнейшему, напоминанию. С другой — визуализация вампира прочно увязывается с посторонними, иногда абсолютно случайными атрибутами.

Таким образом, мы имеем перед собой двоящийся объект исследования: яркий кинообраз перекрывает свой экзистенциальный и антропологический прообраз, возможно, в замаскированном виде благополучно существующий среди нас, смертных.

Эту двойственность, иногда помогающую исследованию, а иногда сбивающую с толку, придется постоянно иметь в виду.